"Представители власти" может и не имеют, зато имеют "администраторы власти" 
.....
щас будет спрашивать фамилии ... 

Я буквально на минуточку ... )
Просто сегодня между делом наткнулась на публикацию, и не могу удержаться, чтобы не воспроизвести часть статьи, которая мне показалась интересной и как нельзя лучше подходящей к нашему разговору, Джо )
Будет время - почитай.
Вернусь - проверю 

______________________

Жаркое лето 1940 года... В Европе уже почти год полыхает война. А в Америке как никогда сильны изоляционистские настроения.

Несмотря на широчайшую антигерманскую пропаганду, народ Америки решительно настроен против вмешательства страны в европейские дела. Все еще помнят Первую мировую, которая, как обещал Вильсон, будет «войной ради прекращения всех войн», и не желают ввязываться в новую авантюру.

При этом и дома дела плачевны. Выхода из экономической депрессии не видно. В 1939 г. индекс промышленного производства составил лишь 90 процентов от уровня 1932 года, безработица уверенно держится на отметке 17 процентов. Реальными достижениями «нового курса» являются лишь скандальный рост бюрократии, невиданный рост бюджетного дефицита да диктаторские замашки президента.

При столь провальной внутренней политике беспрецедентное выдвижение Рузвельта на третий срок лишь усиливает подозрения, что за его заверениями «сохранить нейтралитет Америки» зреют совсем иные планы.
...

Но даже в условиях столь явно наступающей диктатуры сохраняются островки свободы в стране. Фронт нонинтервенционистов Республиканской партии (сенаторы Роберт Тафт и Артур Ванденберг, окружной прокурор Томас Дьюи, национальный герой Америки Чарльз Линдберг) растет.

И народ Америки, хоть и запуганный газетной истерией и травлей любого инакомыслия, оказывает ему свою поддержку (даже в мае 1941-го, согласно опросу Гэллапа, 80 процентов американцев продолжали высказываться против участия США в войне).

Летом же 1940-го никто не сомневался, что победу на итоговом съезде Республиканской партии в Филадельфии одержат нонинтервенционисты: сенатор Тафт, сын экс-президента Уильяма Тафта либо прокурор Манхэттена Дьюи, которые на общенациональных выборах одержат победу над «кликой Рузвельта», вернут Америке свободу и надежно защитят ее от военных авантюр.   

Однако на съезде происходит нечто, что журналисты окрестят позднее «чудом (или волшебством) в Филадельфии». Вдруг, откуда ни возьмись, на свет Божий вынырнет невиданный прежде кандидат: некий Уэнделл Уилки (еще год назад ошивавшийся в Демократической партии и ходивший в друзьях Рузвельта), и тысячи его сторонников под торжественный хор прессы «мы хотим Уилки!» стремительным блицкригом захватят съезд.
...
Эту достойную пера Булгакова фантасмагорию так описывал позднее журнал Time: «…На третий день случилось нечто, подобное панике. Внезапно газеты, даже те, что приходили из родных городов делегатов, украсились огромными черными шапками, рекламными объявлениями, передовыми статьями, которые вопили «We Want Willkie!»

Никто не мог понять, что происходит. Лицо этого человека, его жизнь, семья стремительно становились знакомыми каждому. Большинство делегатов съезда хотело решать вопросы так, как они к этому привыкли.

Но яростные незнакомцы, разительно отличавшиеся от любого политического манифестанта, которого им когда-либо приходилось видеть, окружали на улице, хватали за лацканы пиджаков и без всякой аргументации требовали (не просили) отдать голос за Уилки.

В этой атмосфере стремительно набирающей градус религиозной истерии делегаты откровенно растерялись. Нельзя было больше спокойно читать газеты: статьи приравнивали избрание любого, кроме Уилки, к падению Франции...

С утра до ночи с галереи снова и снова, точно с трибун стадиона колледжа, неслось: «We Want Willkie!». Делегаты пробирались в свои комнаты мимо пачек телеграмм, присланных из их штатов, в поддержку Уилки.

Счета за проживание и обслуживание приходили украшенными ярлычками с призывом голосовать за Уилки. Междугородные звонки от их жен, пасторов, банкиров, клубов призывали в один голос: «Уилки!»

Под неумолчный вой сторонников Уилки и потрясенное молчание партийного большинства невиданный кандидат был выдвинут съездом в качестве соперника Рузвельта.

После чего вся американская пресса спокойно отвернулась от Уилки и как ни в чем не бывало продолжила славить вождя «Нового курса». Закономерно победив, уже в следующем году Рузвельт втянет Америку в войну. Не долго будет горевать и Уилки, уже через несколько месяцев вынырнув в Великобритании в качестве личного эмиссара Рузвельта…
...
Как сегодня известно, за операцией по выдвижению Уилки стоял J.P. Morgan & Co, крупнейший банкирский дом Уолл-Стрит, всегда оказывавший огромное влияние на американскую политику. Другим источником «филадельфийского чуда» был Совет по внешним сношениям (Council on Foreign Relations) – загадочная неправительственная организация, созданная еще Вильсоном (вернее, его неофициальным госсекретарем «полковником Хаусом») и представлявшая собой что-то вроде закрытого надпартийного клуба, контролирующего функционеров обеих партий.

Фактически CFR являлся (и является сегодня) связующим звеном между финансовыми группами Уолл-Стрит и Госдепартаментом США, постоянно действующим органом влияния Больших денег на американскую политику.
...

Обратим внимание на методы, с помощью которых «революционерам» удалось захватить власть на филадельфийском съезде. Хотя технологии и шагнули с тех пор далеко вперед, они все же дадут нам некоторое представление о механизмах, которые могут быть задействованы против Трампа сегодня.

Итак, за две недели до Республиканской конференции внезапно умирает глава ее оргкомитета Ральф Уилльямс, сторонник Тафта, и руководство съездом оказывается в руках председателя организационного комитета Сэма Прайора, фактически человека Рузвельта.

Партийную конференцию республиканцев открывает экс-президент Герберт Гувер, чья нонинтервенционистская речь должна указать путь съезду и задать настроение делегатам. Однако микрофон Гувера оказывается выключен, и судьбоносная, «лучшая в его карьере речь» проваливается в никуда. (Спустя несколько лет будет получено документальное подтверждение: Прайор установил экс-президенту неисправный микрофон).

Тот же Прайор, получив контроль над распределением делегатских мандатов, обеспечит большинство мест на съезде сторонникам Уилки и, напечатав (по его собственному признанию) партию фальшивых пригласительных билетов, организует «галерку» с неусыпной кричалкой «We Want Willkie!»…

По-видимому, некоторая ставка на Уилки сохранялась у его менторов и позднее. В 1943 г. выйдет его книга «One World», пропагандирующая объединенный мир под властью единого правительства, которая стараниями прессы будет немедленно обращена в бестселлер.

Не так.
Я сказала, что не станет способствовать победе Сандерса.
А это не равно активному противодействию, согласись?

Ага, не так
Представители власти -  эт те, которые её - эту власть - публично представляют,.. президенты, там, министры всякие, и т.п. 
а администраторы власти - это управляющие, регуляторы, реальная власть, и совсем не обязательно, что это публичные лица. В смысле, они могут быть и публичные, но не в том, - властно-представительском  качестве

да, в общем, похоже,.. и ведь кто-то ж подогрел президентские амбиции Трампа. Он, вроде как, до последнего времени об этом и не помышлял?
Но я хотела бы, чтобы ты обратил внимание вот на этот абзацик (эт я некоторым косвенным образом отвечаю на твой обычный вопрос: фамилии назови!  ) :

некий крупнейший банкирский дом,.. Council on Foreign Relations, - вот под этим я и подразумеваю "администраторов власти". В числе остальных ...

Фамилии не скажу! 

Прикинь, мне тоже не нравится, как у вас проводятся выборы 
И мне бы было, конечно, до глубокой фени, как оно у вас там, ежли б вашенькие так не верещали по поводу наших (российских) ужасно недемократичных и ваще  - отстойных выборов